Национальная идеология - "уважуха" или "торчок"?

В интернете эта статья была опубликована на "Форуме".

"Тигры, например, уважают львов, слонов и гиппопотамов. Мандавошки - никого!". С. Довлатов "Записные книжки"

Во все времена в российском обществе хватало людей, способных в суждениях и поступках руководствоваться исключительно собственными, независимыми от внешних влияний критериями. Чье мнение невозможно купить, ибо для них "нет на свете ничего, ради чего стоило бы рисковать уважением к себе".

В 1999 году минуло 25 лет со дня смерти Василия Шукшина. Год нынешний - 20 лет без Владимира Высоцкого, 10 - без Сергея Довлатова. В будущем году - исполнится 5 лет, как не стало Иосифа Бродского, 20 - Юрия Трифонова… За последние год-два ушли от нас Булат Окуджава, Юрий Никулин, Зиновий Гердт, Дмитрий Лихачев… Даже этот малый и весьма субъективный перечень имен и дат, приводит к неоригинальному, но, кажется, небеспочвенному заключению: Россия оскудевает на авторитеты.

Не на криминальные, номенклатурно-государственные, имущественные и пр., чья авторитетность зиждется на, так или иначе, силовых способах влияния, на возникающих под таким влиянием чувстве страха или корысти. Речь об истинных авторитетах, обусловленных исключительно личностными качествами их обладателей, безупречностью репутации, незаурядной профессиональной компетентностью, значимостью их деятельности в глазах других людей. Об авторитетах, которые до известной степени, могут служить обществу нравственными, моральными и интеллектуальными камертонами. Как-то "вдруг" не оказалось в государстве людей, чье просто существование рядом, в наших постоянных временных трудностях, в извечном нашем не житье, а выживании, давало обществу силы и надежду на возможность иного, безусловно, лучшего будущего. Чье слово зачастую весит больше, чем миллионные тиражи газет, слышнее, чем улюлюканье многотысячной толпы, ценнее для развития нации, чем миллиардные долларовые кредиты.

Те, кому сегодня за 40, помнят, сколько анекдотов, шуток и карикатур брало свое начало в сакраментальной народной фразе "Ты… меня уважаешь?" Между тем, в государстве, которое откровенно презирало своих граждан, называя их "винтиками", полагая их лишь индустриальным, колхозным, пушечным мясом - подручным материалом для возведения своего тоталитарного монстра; в бараках, общагах и коммуналках, одно за другим поколения советских людей этим фундаментальным "чисто русским вопросом" вполне всерьез отстаивали самые характерные свои национальные черты - стремление к справедливости и чувство собственного достоинства.

Драма заключалась в том, что по мере "взросления", люди этих поколений все сильнее ощущали двойственность существования. Когда жизнь делилась на составляющие - официальную, разрешенную властью, и властью же, в меру соответствия ее критериям, оцениваемую - в рублях, орденах, квадратных метрах жилплощади, пайках и льготах. И другую - внутреннюю, по велению души, среди друзей; со своей шкалой ценностей и приоритетами, как правило, серьезно разнящимися с публичными.

Ситуация усугублялась невозможностью добиться серьезного успеха (завоевать авторитет) в одной из составляющих, без того, чтобы не потерпеть крах (лишиться авторитета) в другой. В равной степени комплекс неполноценности, свою несчастливость ощущали и большинство тех, кто состоялся по официальной шкале ценностей, но не состоялся по собственному "гамбургскому" счету, и те, кто преуспел в границах "ближнего круга", но оказался лишен возможности реализовать себя на общественном поприще, был обойден официальным признанием. Эти неполноценность, неудачливость происходили от несоответствия усвоенных с детства нравственных, духовных, культурных идеалов и их реального воплощения - коим был общий марш курсом "верной дороги". Стремление свернуть с которой считалась попыткой к бегству, а остановка движения - провокацией.

Конфликт внутреннего идеализма с внешней действительностью достигал особой остроты за счет небезуспешных опытов государственной идеологии, сумевшей скрестить библейские заповеди, с их исторически сложившимися возможностями влияния, и собственные утилитарные потребности. Обеспечив рожденному гибриду, законспектированному в "Моральном кодексе строителя коммунизма", легитимность в национальном сознании, понятную и приемлемую для большинства нации форму, восприятие его почти на генетическом уровне. Но, ровно на том же генетическом уровне нация сознавала несправедливость, "неправильность" организации и функционирования общества, тотальное вранье госпропаганды.

Так замыкался круг противоестественного существования, вырваться из границ безнравственности которого не позволяли собственные же нравственные флажки. Абсурд подобного бытия - пребывания в состоянии постоянного внутреннего антагонизма, требовал какого-то компенсационного механизма. И он был найден. Сработал инстинкт самосохранения, безошибочно определивший приоритет выживания нации. Коллективное сознание вывело формулу спасения, гласящую, что, заложив "черту" государственности тело, можно и должно сохранить душу. Поэтический призыв "Душа обязана трудиться…" претворялся в жизнь воистину не за страх, а за совесть.

Но, поскольку, один из главных результатов работы души - это, как раз, чувство уважения - "душевное признание чьих либо достоинств", то потребность в уважении стала для людей не менее насущной, чем воздух и пища. А вопрос "Ты… меня уважаешь?" достиг статуса видового признака россиянина, стал паролем поколений, однозначно выбравших приоритет спасения души перед сохранением ее оболочки.

"Новые веки - новые человеки", - гласит русская пословица. Пришли 90-е. Развалился Союз. Рухнул "железный занавес" и, на уже бывший советский народ, хлынула свобода импортных кексов, спирта и зрелищ. Передовой отряд отечественной интеллигенции с воистину пролетарским энтузиазмом бросился отворять ворота "демократическим ценностям" и рынку. Группа новоявленных волшебников от экономики продемонстрировали миру фокусы, перед которыми великий маг Копперфильд, "укравший" всего-навсего Статую Свободы, выглядит обкакавшимся дитятей. Наши фокусники, при поддержке группы лиц заинтересованных и крайне небескорыстных, сумели за неполные десять лет обратить в прах и пыль, пустить на ветер практически все, что было создано на 1/6 мировой суши талантом, потом и кровью сотен миллионов сограждан, трудом их собственных отцов и дедов.

Попытки отечественных кудесников враз уравнять экономическое давление внутри страны с западным, ввергли Россию в один из самых разрушительных хаосов за всю ее историю. В хаос, который с неумолимостью лесного пожара мутировал в вакханалию беззакония. В непрекращающийся по сей день процесс циничного разграбления и беспощадного истощения национальных ресурсов - человеческих, природных, культурных, экономических и т.д. в угоду интересам полукриминальных и криминальных кланов, контролирующих приводные механизмы власти.

В процесс, при котором официальная власть, - власть, избранная народом, шарахается от нужд этого самого народа, как черт от ладана. Когда публичная жизнь общества, наперебой тиражируемая СМИ, представляет собой бесконечные войны сытых с еще более сытыми за передел и захват того, что еще можно обратить в личную выгоду.

Когда просто человек, просто гражданин защищен от произвола узурпировавших власть мутантов не более, чем раб в Древнем Риме. А, между тем, в жизнь, в 1-й класс пришло новое поколение. Первое, перед кем учителя не ставят уже никаких целей - ни нравственных, ни духовных. Ни истинных, ни ложных. Первое поколение в новейшей истории нашей страны, для которого единственно реальной целью становится простое физическое выживание. Первое поколение, для которого главным впечатлением детства навсегда останется бессилие и растерянность родителей, их беспредельное унижение в неравной борьбе за человеческое существование с продуктами Хаоса - мутантами, легко перешагивающими любые нравственные и человеческие критерии, вскормленными на абсолютной вседозволенности силы и наворованных миллионов…

Поэтому, не желая повторять участи родителей, чей нравственный, культурный, духовный багаж в существующей системе хаоса оказался непреодолимым препятствием к достижению утвердившегося в сознании нового поколения стандарта существования, - молодые формируют свое отношение к происходящему, как неучастие в этом. Не физическое отсутствие, а полная нравственная и духовная индифферентность. Когда жизненным приоритетом делается стремление к покою души - равнодушие. А главной идеей существования становится достижение состояния физического, физиологического комфорта.

И нужно признать, что идея эта вполне овладела массами юных россиян. Чтобы убедиться, достаточно проанализировать частотный словарь современного молодежного языка. Наиболее употребляемыми словами становятся именно те, что означают понятие физического комфорта, при одновременном духовном и нравственном отсутствии - это: "кайф", "оттяг", "балдеж" и, конечно, воистину уже всенародный российский "торчок". Жизненные интересы давно не достигают уровня вечных вопросов: "Кто виноват?", "Что делать?", и даже - "Какой счет?". Главными стали: "Кайфанем?", "Оттянемся?", "Приколимся?", "Побалдеем?", "Поколбасимся?", "Поторчим?"

Самая нежелательная ситуация для входящего в жизнь отрока - это облом - нарушение состояния кайфа, торчка, улета - нарушение покоя души, требование хоть какого-то напряжения, малейшего участия в ситуации, минимальной работы сердца или ума. Все это новому поколению уже до невозможности влом. Наибольшая жизненная ценность - торчок. Все прочее, все, что не торчок, это - фуфло. Или - полное фуфло.

"Не делай себе кумира…" (Исх. 20:4)

Молодым становится недоступно само понятие "авторитет" - не в криминальном значении. Ведь настоящий авторитет апеллирует к работе ума, сердца, души - к органам, которые уже попросту не достигают тех функциональных параметров, что способны идентифицировать присутствие истинного авторитета. Место авторитета занимает кумир - явление простейшего порядка, обращенное не к интеллекту или Духу, но к инстинкту, к физиологии. Кумир - вот идеальный источник торчка.

Тот же словарь молодежного языка подскажет, точнее не бывает, весь спектр реакций, на получение которых направлена большая часть энергии нового поколения, и - навстречу им, действия и ухищрения всякого кумира - будь он рок - или поп- звезда, "авторитет" из "шестисотого" "Мерседеса", или местечковый "фюрер". Итак, от кумира - "тащатся", "прутся", "балдеют", "торчат", "обоссываются", "чуть не обоссываются", "обсераются", "чуть не обсераются", "кончают" и "чуть не кончают"…

Этот, далеко не полный перечень, не демонстрация филологической эрудиции, а самый, что ни на есть разговорный язык и сегодняшний словарь юного россиянина. Это то, что по десятку раз на день мы слышим на улице и в общественном транспорте. Между тем, в психологии давно известно, что, отказываясь от авторитета в пользу кумира, человек загоняет себя на роль жертвы, с присущими этой роли доминантными чувствами - самоуничижения, преклонения, ужаса. На роль, где смирение заменяет действие, а молитва замещает разум.

Если звезды зажигают, -

значит это кому-нибудь нужно, -

значит это необходимо…

(Владимир Маяковский)

Если нация перестает "зажигать" авторитеты, или перестает замечать их, значит…

Основанное на работе ума, сердца, души, чувство уважения есть альфа и омега национального менталитета, один из точнейших показателей состояния общества. Только при наличии в сознании нации, в идеологии общества уважения, причем в достаточном количестве и необходимого качества, можно полагать в таком обществе потенциальные возможности для поступательного движения и развития. В любом ином варианте, как бы не пыжились официальные идеологи и политтехнологи доказать обратное, это общество, существующее в прихлебательском режиме, обреченное на стагнацию и крах. Государство нуждается в уважении своих граждан не менее, а даже более, чем граждане в уважении государства…

И это не "умничанье", не "философствование", это - жесткий исторический закон, действующий в системе "человеческая цивилизация" без сбоев. Закон, доказавший неумолимость своего исполнения со времен краха династий египетских фараонов и падения Римской Империи, до развала Империи Британской и Союза Советских Социалистических Республик. Но этот же закон наглядно демонстрирует, что государства и народы, в которых высок уровень общественного уважения - к закону, к традиции, к старейшинам, - в самых сложных, неблагоприятных и трагических обстоятельствах, сохраняют единство нации, остаются силой, с которой вынуждены считаться любые иные народы и государства. Пусть они в сотни раз многочисленнее и в тысячи раз богаче. Подтверждая истину - для любого человеческого общества, уважение - это самый эффективный рычаг силы, это тот ремень, с помощью которого Давид побеждает Голиафа.

Остап Бендер полагал, что финансовая пропасть самая глубокая из тех, что знает человечество, поскольку падать в нее можно бесконечно. Опыт новейшей истории России доказывает, что и в пропасть безнравственности можно скатываться как угодно далеко. Про человека, при определенных обстоятельствах, говорят: "Он опустился". То же можно сказать и об обществе. Мы - российское общество, - сильно опустились. Опустились, простите за невольный каламбур, ниже допустимого для человеческого общества уровня.

И все же думается, в нашем обществе есть потенциал, достаточный, чтобы остановить процесс нравственного падения. Путь для этого один - противопоставить процессу падения иной процесс. По своим параметрам и характеристикам, как минимум, не уступающий воздействию первого. Такие процессы - "позитивные антагонисты" известны. Но это тема другого разговора. А в завершение данного, хочу предложить средство, которое может оказаться тем "башмаком", который следует подложить под "состав" - российское общество, чтобы замедлить его все ускоряющееся движение по рельсам, ведущим в пропасть.

По аналогии с советами старейшин, существующими у некоторых народов, в России нужно создать "Cовет авторитетов" - открытый общественный институт, чья обнародованная гуманитарная, гуманистическая позиция в каждом конкретном случае может служить для граждан страны нравственным камертоном при формировании общественного мнения по той или иной проблеме. Деятельность такого по-настоящему авторитетного общественного института способна остановить, или, по крайней мере, серьезно осложнить, отодвинуть во времени принятие или исполнение любых шагов, представляющих опасность для российского общества, ведущих к усугублению и без того тяжелейшего положения россиян и самого государства.

Сформировать такой институт в нашем расколотом, донельзя поляризованном обществе крайне непросто. Против присутствия такой общественной силы будут не на шутку бороться многие и многие, небезосновательно увидев в "Совете" реальную опасность для осуществления любых корыстных планов. Сейчас, даже трудно представить все те силы, что крайне незаинтересованы в существовании такого "Совета".

Но, кто жизненно заинтересован в присутствии и активной деятельности в обществе подобной силы, это мы с вами - граждане России, у которых сегодня не осталось ни единственной реальной точки опоры в противостоянии царящему над всем и вся хаосу, порожденному административно-криминальным беспределом.

Да, во все времена слово мало кого останавливало. Но, за время своего существования, человеческая цивилизация выработала механизм традиции, эффективно работающий по сей день. Согласно ему, в любом человеческом обществе или сообществе поступок, совершенный против подлинно авторитетного мнения или им осужденный, однозначно показывает каждому члену общества истинное лицо того, кто несет ответственность за этот поступок. Какого бы официального ранга ни был такой человек (или организация), к каким бы ухищрениям не прибегали они потом для собственного оправдания. В сознании общества, в его "генетической" памяти это навсегда будет прокаженный, "отморозок" - с соответствующим отношением к нему и всему, что исходит от него.

Во все времена в российском обществе хватало людей, способных в суждениях и поступках руководствоваться исключительно собственными, независимыми от внешних влияний, критериями. Чье мнение невозможно купить, ибо для них "нет на свете ничего, ради чего стоило бы рисковать уважением к себе". Эти люди очень-очень разные по всему, но есть у них общее. Это, как минимум, чувство здравого смысла и неподдельная любовь к России, к своим согражданам. Состав, численность, принципы формирования, деятельности и т.д. "Совета авторитетов" должно и нужно обсуждать. Полагаю, это тема серьезной и трудной дискуссии.

Потому лишь позволю, в заключение, назвать несколько имен, по моему мнению, способных самым достойным и авторитетным способом представлять подлинные интересы России и ее граждан в "Совете авторитетов": Жорес Алферов, Виктор Астафьев, Василь Быков, Борис Васильев, Даниил Гранин, Николай Губенко, Нона Мордюкова, Анатолий Приставкин, Александр Солженицын…